Нобелевская премия - Страница 114

К оглавлению

114

– Гуннар! – воскликнул Димитрий. – Ты сошёл с ума.

Я посмотрел на него, и мне показалось, что в этом он, чёрт возьми, прав.

– А у тебя что, есть идея лучше?

– Да любая идея лучше того, что ты городишь.

– Я весь внимание.

Димитрий со вздохом тряхнул головой.

– Почему бы тебе просто не спросить у меня? Случайно у меня есть не только идея, но и решение. – Он отогнал меня от компьютера и запустил какую-то программу, которая мне ни о чём не говорила. – SECURITAS. В 1998 году они поручили разработчикам софта проверить, выдержит ли их компьютерная система переход 2000 года. Тогда была жуткая нехватка специалистов, и компьютерной фирме, которая делала для них программу, пришлось прибегнуть к временному найму посторонних рук. Короче говоря, меня.

Я почувствовал, что моя нижняя челюсть медленно отвисает.

– Быть того не может.

Димитрий ухмыльнулся.

– Вот это были времена! Все тогда боялись, что их компьютеры дадут дуба на первое января 2000 года. Фирмы информационных технологий были загружены заказами под завязку. Им приходилось отзывать старых программистов из домов престарелых, можешь себе это представить? Я мог выбирать, на кого мне работать. И ты, конечно, догадываешься, что я этим воспользовался и специализировался на фирмах, которые мне стратегически интересны. – На экране монитора возник логотип фирмы, который я уже видел на табличке у входа в Нобелевский фонд: чёрный прямоугольник с надписью и тремя красными точками. – И мне ничего не стоило, просто для удовольствия, встроить в каждую программу по маленькому потайному входу. На всякий случай.

– Я… просто не знаю, у меня нет слов, – признался я. Пальцы Димитрия запорхали по клавиатуре. Он самый быстрый наборщик, какого я только встречал в жизни.

– Скажи спасибо моей гениальности. И зажми большой палец на удачу, чтобы этот потайной вход ещё функционировал… а, уже не надо. Я уже внутри, видишь? Осталось только кликнуть мышкой, и все сигналы тревоги из Нобелевского фонда уйдут в пустоту.

Глава 43

– Никаких имён! – предостерегающе пискнул голос Димитрия в трубке. По части телефонов и возможных прослушек он был, пожалуй, ещё параноидальнее, чем я.

– А разве я назвал какое-нибудь имя? – прошептал я в ответ, снимая с плеч рюкзак и откидывая его верхний клапан. Там была ручная дрель с приводом от батареи и дорогой электронный прибор для расшифровки кодов, который в Швеции можно легально купить и продать, но запрещено использовать.

– Нет. Но ты же сумасшедший, так что лучше перестраховаться.

– Спасибо. Итак, что там? Я могу приступить к работе? – Кодовый замок, по моей оценке, был произведён либо фирмой WST – Wang Security Technologies, которая находилась в Лос-Анджелесе и была одним из крупнейших поставщиков охранных систем для тюрем, – либо, что вероятнее, фирмой muTronic, голландско-немецким производителем высококачественных охранных устройств, которые довольно часто осложняли мне жизнь. Чтобы быть готовым к обоим вариантам, мне предстояло сначала просверлить дыру слева от замка, чуть выше кнопки 7, и при помощи маленького крючка выудить определённый многожильный провод. С которым и разберётся потом нелегальным образом прибор для расшифровки кодов.

– Момент, погоди… – послышалось из эфира. Секунды проходили в тягучем молчании. – О'кей. Я всё сделал. Теперь сигнал тревоги переключён на молчание.

– Спасибо, – сказал я и уже хотел отсоединиться, но Димитрий воскликнул:

– Постой! У меня тут есть кое-что для тебя.

– Да?

– Они расширили систему. И ввели в неё поле под названием «Актуальные коды доступа». Хочешь попробовать, прежде чем приступить к нанесению ущерба имуществу?

– Говори скорее. – Кажется, он считал, что мне нечего делать, кроме как болтать по телефону.

– Код такой: 5-2-3-8, а потом «решётка».

Я нажал соответствующие кнопки. Ничего не произошло. А то было бы уж слишком хорошо.

– Негатив, – сказал я. – Наверняка это срабатывает только вместе с карточкой на главном входе. А без карточки мне этот код ничего не…

– Стоп, я ошибся, последняя цифра не восемь. Они просто применили странный шрифт. Это ноль. Попробуй ещё раз: 5-2-3-0, «решётка».

Я попробовал ещё раз, и…

– Есть! – сказал я. Со сдержанным щелчком дверь открылась. Навстречу мне устремилось приятное тепло. – Ты гений.

– Сам знаю. Желаю тебе приятно провести время и потом спокойной ночи! – И он отключился.

Я тоже отключил свой телефон и положил его в карман куртки. Осторожно раскрыл стеклянную дверь пошире. Вытер платком дно рюкзака и поставил его внутри помещения на пол. Потом стянул ботинки, ступил на холодный каменный пол, достал пластиковый пакет, завернул в него ботинки и сунул в рюкзак. Незачем оставлять следы, раз уж мне так удачно удалось проникнуть внутрь.

Я удостоверился, что дверь открывается изнутри без проблем, и закрыл её.

И вот наступил момент, когда надо остановиться и всеми шестью чувствами вслушаться в темноту. Достаточно нескольких секунд, чтобы начать ощущать всё здание в целом, его стены, помещения, атмосферу в них, возможные опасности. Все чувства обострились до предела, как у хищного зверя во враждебном окружении: теперь можно было сделать первый шаг.

В конце коридора я не смог удержаться и посветил фонариком на бюст Нобеля. Вид у Альфреда Бернарда Нобеля был страдальческий, чуть ли не испуганный. Я снова выключил фонарь, пока мои глаза не успели привыкнуть к свету, и повернул налево.

Кованая решётка на замке. Две минуты работы с отмычками, и я смог осторожно отодвинуть её в сторону. Я раскрыл её полностью и так оставил: испытанный приём. Если, против ожидания, всё же кто-то явится, он самое большее подумает, что человек, покидавший здание последним, просто забыл закрыть решётку. Полуотворённая решётка, напротив, вызвала бы подозрения. Есть ситуации, когда это маленькое различие может оказаться решающим.

114